На изрытых воронками и пропитанных кровью рубежах Великой Отечественной войны Аркадий Первенцев не только держал перо с такой же решимостью, с какой солдаты сжимали оружие, но и превращал каждую строчку в свидетельство мужества и боли.
Его очерки не рождались в тишине редакционных кабинетов — они возникали среди грохота артиллерии, в дыму окопов, под свист пуль и шорох шинелей раненых товарищей. Сын интеллигентов, родившийся в 1905 году, он с юности впитал любовь к слову и идеям. С ранних лет участвовал в просветительской работе и борьбе с безграмотностью, а позже — уже на страницах газет — вел другую, не менее важную битву: за правду и память. Комсомольская закалка лишь усилила в нем стремление быть там, где слово может стать оружием. Об этом пишет РИАМО.
Военные дороги привели Первенцева на самые острые участки фронта — от осажденного Севастополя до горных перевалов Кавказа. Он не просто фиксировал события: он жил с теми, о ком писал. Его тексты дышали тем же воздухом, что и бойцы — перемешанным с порохом, страхом, надеждой. Он писал о героях не издали, а бок о бок с ними, видя каждый подвиг, каждую утрату собственными глазами.
Серьезное ранение не сломило его. Перевязав душу, как когда-то перевязывали раны на передовой, он снова отправился туда, где решалась судьба страны. Продолжил собирать голоса войны, оживляя их в очерках, полных человеческой боли и безмерного мужества. Он рассказывал не только о бойцах — в его текстах жили и простые люди, остававшиеся в тылу, но действовавшие с той же отвагой.
